Жажда... страшная, изнуряющая жажда, безумный голод. Сложно придумать что-то страшнее в этом мире, чем жажда вампира, его желание насытиться.
Смешение чувств  колотилось в сознании Клауса, он был словно сгусток эмоций, энергии. Безумный в самых страшных желаниях, непредсказуемый даже для себя, сходящий с ума от собственных мыслей и закипающей в жилах крови. Казалось, что после смерти должен наступить покой, умиротворение, но после его смерти наступил беспорядочный хаос сознания, бороться с которым не представлялось возможным.
Они уже испробовали вкус человеческой крови, их мать позаботилась о том, чтобы после обращения ее дети завершили ритуал и испили кровь. Но теперь жажда вновь обуревала их и единственный выход, который видел Клаус - убивать. Он бы охотился на животных, если бы человеческая кровь не была такой пьянящей и одурманивающей, заставляющей желать вновь попробовать ее на вкус.
Мужчина уже сходил с ума в деревне, отдаляя тот момент, когда ему придется убивать, чтобы насытиться, изнуряя себя голодом и не решаясь. Пройдет время и Клаус обязательно научится гипнотизировать людей, насыщаться их кровью без вреда для них самих, но сейчас он хотел убивать. Хищник, сидящий в нем, бушевал и рвался на волю.
Бешено бьющаяся вена на шее этой милой красавицы манила Клауса так, что он был готов припасть к ней прямо здесь, возле общего костра, у которого сидели еще несколько молодых девушек и парней, среди которых был и Элайджа, его старший брат.
- Клаус? Клаус! - весело девушка толкнула его в бок. - На что ты засмотрелся? - беловолосая юная Ханна смотрела на него веселыми искрящимися глазами, а он видел в ней кусок мяса, который хотелось обескровить.
- Твоя шея... - отрешенно проговорил хриплым голосом вампир. - Красивая, - он улыбнулся так коварно и высокомерно, что никто бы не стал сомневаться, что именно сегодня этот человек кого-то убьет.
- Что ты говоришь? - заулыбалась девица и опустила стеснительно глаза.
- Говорю, что ты бесконечно очаровательна, - он наклонился к самому ее уху, вслушиваясь как по венам течет кровь. Его обуревал голод и он уже был не в силах сдержаться и не убить ее прямо здесь, так было велико его желание. Но он держался и последних сил, нацепив добродушную маску на свое лицо и заигрывая со своей желаемой едой.
Клаус бросил взгляд на Элайджу, практически спрашивая у старшего брата разрешения убить девушку. Или... предлагал присоединиться?
- Идем, - но девушка, сама того не понимая, решила за него. Она схватила Клауса за грубую ладонь, сжала ее своими хрупкими пальцами и повела вдаль от костра. Вампир лишь успел бросить взгляд своему брата, кивком приглашая идти за собой.
- Куда мы идем? - ехидно спросил он.
- Увидишь, - на мгновение Ханна повернулась, бросила взгляд на мужчину и улыбнулась тому. - Твои руки такие холодные... Ты замерз? - они отдалялись от костра, но холодность вампира не была связана с огнем.
- Нет.
Рука выскользнула из ладони девицы.
- Никлаус? - она обернулась, но ей в ответ лишь покачнулись ветки на густых деревьях.
За ней никого не было.

Отредактировано Klaus (2012-02-29 20:52:46)

Так приятно темнота ночи обволакивала тело и приходилось двигаться, словно в молоке, ощущая каждой частичкой тела прикосновение ночи. Клаус был весь напряжен, каждый его мускул подрагивал, а нервы были на пределе. В его голове билась одна мысль "Убить, растерзать" и он лишь из-за какого-то странного порыва хотел поиграть со своей жертвой перед тем, как превратить ее в обескровленный кусок плоти.
Тишина окутала небольшую полянку, на которой растерянная и уже напуганная стояла Ханна.
- Клаус? Ты решил поиграть со мной? - но ответа ей не было.
Кусты лишь вздрогнули раз, второй, словно вокруг девушки что-то перемещалось. Клаус не заботился о тишине, он хотел пугать, хотел увидеть страх в глазах беловолосой красавицы, когда он вопьется в ее шею своими клыками. Сложно было сказать, откуда пришло это желание, наверное первобытное и даже животное чувство охотника взыграло в нем с такой силой, что просто убить девушку он уже не мог.
- Клаус, это уже не смешно! - девушка стояла как вкопанная, оцепенев от нахлынувшего страха.
Что же, ее никто не тянул в эту чащу леса с Никлаусом. Конечно, он знал, что Ханна неравнодушна к нему, но сам ее в лес не тащил. А теперь они на его территории, на территории ночи, где именно вампир устанавливал правила охоты. И она попалась в его сети, а значит играла по его правилам, а значит должна была умереть.
Снова шорох, заставивший девушку вздрогнуть. Вампир оказался за ее спиной она, замерев, вдруг услышала напряженное его дыхание над своим ухом. Оно было похоже на звериное. Напряженное пыхтение хищника, который готовился напасть на свою жертву. И оно учащалось... как только оно стало болезненно громким, девушка взвизгнула и обернулась. Но там уже никого не было.
- Элайджа! - прошипел Клаус, возникнув перед братом, который последовал за ними. - Ты как раз вовремя... Кушать подано.
Он уже не мог сопротивляться, не мог спрашивать разрешения и думать на сколько будет правильным убить их общую знакомую. Он просто хотел этого, желал всей своей проклятой душой. И теперь брат мог либо присоединиться, либо не мешать.

О чем он говорит? О симпатии человека к человеку? Это все осталось так далеко позади, что и вспомнить страшно! Теперь симпатия, любовь - лишь крошечные песчинки в водовороте времени и пространства, которые растянулись для вампиров в вечность. Что значит - нравился ей? Что значит - передумаешь? О, это было так незначительно сейчас!
Клаус почти рассмеялся в лицо брату, хотя звук был более похож на сдавленное утробное урчание, ведь иначе Ханна бы их услышала и игра была бы менее веселой.
- Ты, верно, шутишь? - он уперся руками в плечи Элайджи и наклонился предельно низко, чтобы тот смог слышать его и одновременно смотреть в уверенные глаза своего младшего брата. Клаус давно все решил, что могли изменить нападки его праведного братца? И что он может противопоставить его бесконечной жажде? - Ты ведь знаешь это чувство... жажда. Она и тебя поедает изнутри, заставляет все тело гореть, твои глаза видят не людей, а еду, ты слышишь как по их жилам течет кровь и это сводит тебя с ума... ты чувствуешь все это? О, несравненной чувство... и я собираюсь утолить эту жажду, во что бы то ни стало, - он криво улыбнулся и похлопал Элайджу по щеке. - И ты со мной, брат. Мы же одна семья.
И с этими словами он вновь исчез из поля зрения Элайджи. Точнее он не был бы виден и слышен простым людям, но его брат, такой же вампир, как и он, отчетливо видел перемещающийся силуэт младшего по кустам. Справа, слева, за спиной Ханны... перед ней.
Клаус схватил девушку за плечи и перед тем, как она успела что-то сказать, впился в ее шею, пуская тонкую струйку крови и сходя с ума от этого пьянящего взгляда. Глаза его превратились в черные, темные прожилки выступили вокруг век, клыки, острые и жадные, входили в плоть как ножи. С трудом, но молниеносно Клаус оторвался от Ханны, посмотрел ей в глаза и отчетливо прошептал:
- Беги.
И она вывернулась из его цепких рук и ринулась подальше от этой поляны, подальше от костра и подальше от деревни. Началась охота, которая могла закончиться только так, как решат вампиры. Их игра. Их правила.
Кровь вскипела в жилах Клауса, жажда показалась еще более страшной и он, повернувшись в сторону брата, жестом вежливости пригласил его в игру. И тут же исчез сам, ринувшись вслед за своей добычей, вслед за запахом крови, которая еще оставалась на его губах.

- Оооо! - раздосадованно протянул Клаус, когда заметил брата с девушкой на руках. - Ты сломал мою игрушку, паршивец! - хохотнул вампир с такой кровожадностью, что даже у бывалых головорезов бы задрожали поджилки. - Мы могли бы развлечься дольше... если бы люди не были такими хрупкими.
Он действительно жалел, что люди были столь хрупкими существами и понимал, что уже через пару укусов они потеряют сознание, а значит и интерес для вампира-охотника. Но ему хотелось развлечения, зрелища, охоты, крови, страха, криков... о, его жажда была столь велика, что он хотел бы напасть на каждого человека в этом мире, выпить всю их кровь, устроить резню... в нем говорил не просто хищник, а самый жестокий зверь, которого только знал мир.
Клаус подхватил из рук брата Ханну и положил ее на землю, присев рядом. Он убрал белокурые прядки волос с ее лица. Красные капли крови на ее безупречной коже освещала луна и девушка казалась посеребренной куклой с рубиновыми камнями на шее, платье и прядях волос.
- Смерть так прекрасна, - улыбнулся вампир и не медля уже ни секунды впился клыками в шею своей жертвы.
Он жадно всасывал каждую каплю крови, стараясь не пропустить ни одной, пальцы его вцепились в тело девушки, невольно повисшей в его руках. С каждый секундой, как его тело наполняла свежая кровь, ему все больше казалось, что теперь он может свернуть горы, что он готов на все, что он всемогущ.
- Арррр! - тихий звериный рык вырвался из горла вампира, когда он закончил со своей жертвой. Но ему стало мало. - Еще... - прошептал он, обезумев от приливших сил. - Я хочу еще! - он чувствовал свежую кровь каждой частичкой тела, он чувствовал ее запах везде, ощущал как весь воздух вокруг него пропитался ею словно белая рубашка на зияющей ране. Их деревня была уже далеко, но далеко ли их соседи? Маленькая деревушка неподалеку... он слышал треск веток в кострах. Слышал людей, слышал как бежит кровь по их алым венам. Он хотел туда. - Еще, - зверь кинулся вперед, не разделяя мир на реальность и жажду, он просто хотел еще и шел туда, откуда доносился до его тонкого слуха звук бегущей по венам крови, словно горный ручей манил его своей живительной влагой. Он тяжело дышал и буквально задыхался от бега и ярости...